Часть I. История орнитологических исследований в Беловежской пуще и методика их проведения
Чтобы объяснить источники изложенных в настоящей работе материалов за период с 1945 по 1985 гг., необходимо, хотя бы в краткой форме, обратиться к истории орнитологических исследований в Беловежской пуще за описываемый период. При этом автор, проработавший в пуще долгое время, постарался быть максимально объективным и строго придерживался имевших место фактов и событий.
Есть все основания считать, что начало целенаправленному сбору фаунистических материалов, в том числе и орнитологических, в пуще положено в 1945 г. с момента создания музея. Из-за отсутствия в тот период у заповедника необходимых помещений в деревне Каменюки таксидермическая мастерская и комнаты для размещения музейных экспонатов были расположены первоначально в зданиях лесничества Ясень.
Сбор фаунистических материалов и изготовление музейных экспонатов начали таксидермисты А.А. Дацкевич и Н.А. Дацкевич ? мастера и натуралисты с большим опытом работы. А.А. Дацкевич был таксидермистом Петербургской школы, работал в Варшаве и создал основы музея в п. Беловеж. В сборе материалов для музея принимал участие и автор этой книги, начавший в это же время работу в научном отделе заповедника. В начале 1946 г. на работу в Беловежскую пущу прибыл выпускник Московского пушно-мехового института В.Ф. Гаврин, который вскоре возглавил научный отдел заповедника. Опираясь на уже собранные начальные материалы музея и используя штат работников, занятых этими сборами, В.Ф. Гаврин развернул исследовательскую работу в широком масштабе. В 40 - 50-е годы в этих работах участвовал и автор этих строк. В 1950 - 1959 гг. в них принимал участие И.И. Данилюк, а в 1954 - 1960 гг. ? Б.З. Голодушко.
Описанию методологии работы, проводимой в те годы, следует уделить особое внимание, поскольку значимость ее в последующие годы была очень высокой и в будущем она может послужить основой для продолжения орнитологических исследований. Для исследовательских работ, в большей или меньшей степени, была привлечена вся лесная охрана — от лесничих до лесников. Введены в штат должности освобожденных от лесных обходов лесников-егерей, которые являлись исполнителями исследовательских мероприятий, проводимых научным отделом в лесничествах. Кроме этого непосредственно за научным отделом заповедника были закреплены две единицы лесников-егерей. На должности лесников-егерей подбирались люди из числа известных местных охотников. В большинстве своем это были бывшие так называемые "браконьеры". Совершенствуя свои познания природы под руководством сотрудников научного отдела, они становились незаменимыми работниками при проведении всех исследовательских мероприятий. В первую очередь, это —В.К. Семенчук, К.С. Люкевич, В.П. Бартосевич, М.И. Романовский, Е.Д. Гончук. К.Г. Дулько, И.Д. Шмыга, Р.П. Мартысюк, А.П. Семакович, И.М. Сацевич, В.А. Резанко, Л.М. Шохалевич, Г.Л. Грицук.
Первоочередная задача орнитологических исследований — инвентаризация орнитофауны (установление видового состава птиц) Беловежской пущи ? при наличии таких сил начала решаться достаточно быстро и успешно. Коллекционный отстрел птиц велся сотрудниками научного отдела, таксидермистами музея и лесниками-егерями. Существовала связь с местными охотниками, проживающими в окрестностях пущи, которые за небольшое вознаграждение доставляли в научный отдел добытых ими птиц. Весь коллектив заповедника считал своим долгом подбирать разбившихся о провода или погибших по другим причинам птиц. Таким образом, к середине 50-х годов было собрано более 2 тыс. особей, относящихся к более чем 200 видам птиц. У каждой добытой птицы снимались морфометрические показатели, которые заносились на специальную карточку. Из созданной коллекции тушек птиц (около 1,5 тыс. штук) половина была отправлена в Общественный орнитологический фонд при зоологическом музее Московского университета, вторая половина оставлена при музее заповедника для дальнейшего ее пополнения. Из части добытых птиц изготовлены музейные экспозиции, включавшие почти весь видовой состав птиц пущи, и положено начало запасного фонда музейных экспонатов. Музей к 1950 г. разместился в специально построенном новом здании в Каменюках. В 1951 г. двери его были открыты для широких масс посетителей, а заказные экскурсии проводили сотрудники научного отдела. К этому времени у таксидермистов музея появились талантливые ученики — В.Ф. Шершунович и Н.М. Марчук, которые вскоре стали работать самостоятельно.
Для унификации и облегчения проведения учетов численности животных была принята новая, более удобная для всех работающих здесь зоологов классификация биотопов пущи, объединяющая в 12-ти наименованиях поймы рек и травяные болота, усадьбы человека, пашни и пустоши, а также отдельно без разделения по типам леса — островные леса и лесной биотоп. Пользуясь этой классификацией, для количественного учета мелких воробьиных птиц по голосам поющих самцов, было заложено 34 постоянные площадки по 1 га. Для учета более крупных птиц (дроздов, соек, голубей, дятлов, иволг и др.) заложено 18 площадей по 25 га разбитых на маршрутные ходы. Для учета тетеревиных, а позже и всех видов птиц, по всем лесничествам пущи были проложены 26 постоянных маршрутов общей протяженностью 162 км, охватывающих все биотопы.
Помимо сотрудников научного отдела в учетах принимали участие лесники-егеря и некоторые лесники, специально подготовленные для работы. Этими же силами производился ежегодный весенний учет глухарей и тетеревов на токах и вальдшнепов на тяге. С участием всех работников лесной охраны и научного отдела произведен учет и картирование гнезд дневных хищных птиц, аистов и воронов. Кроме накопления в научном отделе данных по этим видам, на схемах и в паспортах всех лесных обходов отмечались гнезда с целью охраны, постоянного прослеживания их занятости птицами, наблюдения за разрушением старых и появлением новых, для сбора остатков пищи и погадок под ними.
Для изучения распределения птиц по биотопам в период гнездования и в сезонном аспекте прекрасным дополняющим материалом являлись карточки наблюдений, на которых регистрировались дата, состояние погоды, место встречи птицы, ее описание, характер поведения. Карточки постоянно заполнялись всей лесной охраной (около 100 человек). Дополнением к этому являлись данные из дневников сотрудников научного отдела и всех лесников-егерей.
Фенологические наблюдения проводились в полном объеме одним сотрудником научного отдела на стационарных площадках и маршрутах и, кроме этого, всей лесной охраной по специальным бланкам-программам. Некоторые результаты этого мероприятия, куда входили и орнитологические наблюдения, помещались в летописях природы заповедника (до 1960 г.).
Широко было развернуто кольцевание птиц, проводимое сотрудниками научного отдела с помощью лесной охраны и студентов - практикантов. Всего к середине 50-х годов было окольцовано около 17 тыс. птиц. К этому же времени через центральное бюро кольцевания начали поступать данные по возврату колец[5,74,75, 97, 98, 100, 103, 107].
Во всех биотопах пущи были размещены искусственные гнездовья — серии дуплянок, общим количеством более 2 тыс. штук. Места рсаположения дуплянок заносились в паспорта лесных обходов с целью охраны и ухода за ними. Дуплянки ежегодно просматривались для изучения дуплогнездников и результатов их кольцевания.
Для выяснения роли хищных млекопитающих (волка, лисицы, рыси, куницы, енотовидной собаки) в жизни птиц пущи был налажен сбор данных по их питанию. В сборе остатков пищи у нор и экскрементов хищников участвовал весь коллектив заповедника. Сбор этого материала оплачивался небольшими суммами денег, равно как кольцевание и проверка дуплянок. В лаборатории научного отдела, кроме обработки этого материала, анализировалось содержание желудков всех добытых хищников.
В ряде выше указанных исследований в 40-е годы принимали участие студенты-практиканты Московского университета М.И. Лебедева и Г.Е. Королькова. В 1950 - 1951 гг. работали студенты Белорусского государственного университета Б.З. Голодушко и В.Н. Дучиц, а также студент МПМИ А. Дятлов. Ряд материалов, полученных ими за время практики, впоследствии были опубликованы: М.И. Лебедевой — по черному и белому аистам, хищникам [94-96]; Б.З. Голодушко — по белому аисту, по численности и стациальному распределению воробьиных птиц, питанию хищных птиц [22-41].
Таким образом, к середине 50-х годов был создан весьма объемный банк данных по фауне птиц пущи, рассчитанный на длительный срок действия и на дальнейший многолетний приток данных. Следует еще раз подчеркнуть большой организаторский талант В.Ф. Гаврина в деле создания такого банка данных и отметить отличную работу людей, участвовавших вместе с ним в этих исследовательских работах.
С большим сожалением необходимо констатировать, что опубликовать полученные материалы в послевоенные годы (до середины 50-х годов) было почти невозможно. Поэтому опубликованы только отдельные фрагменты результатов исследований, причем в большинстве случаев лишь в виде тезисов докладов различных конференций [6, 7, 10, 27 и др.].
Значительную надежду на более широкое публикование научных результатов дало начавшееся в 1958 г. издание трудов заповедника, в первом томе которых среди других работ был помещен список видового состава птиц пущи [102]. Однако второй том увидел свет лишь 10 лет спустя.
Остановимся на том, как же распорядились в дальнейшем накопленными материалами банка данных.
В.Ф. Гаврин, как основной распорядитель материалами, имел полное право использовать их для защиты диссертации. Для этого были отобраны и обработаны данные в основном по трем разделам: аистообразные, дневные хищные и тетеревиные птицы [9-21]. В дальнейшем была оставлена ориентация только на последний раздел и кандидатская диссертация на тему "Экология тетеревиных птиц Беловежской пущи" была защищена В.Ф. Гавриным в 1956 г. в институте зоологии АН Казахстана [11]. В этом институте он проработал затем несколько лет, далее работал в Иркутске, много лет возглавлял НИИЖП в г. Кирове и в 60 - 70-е годы организовал и возглавил ЦНИЛ Главохоты (Лосиноостровское, Московской обл.). К научной тематике пущи В.Ф. Гаврин более не возвращался.
Материалы по дневным хищным птицам были предоставлены Б.З. Голодушко, который на их основе за время работы в пуще (1960 - 1965 гг.) подготовил диссертацию "Хищные птицы и их роль в охотничьем хозяйстве Беловежской пущи" и защитил ее в 1965 г. в Белорусском государственном университете (г. Минск) [36]. Фрагменты диссертации отражены в более чем десяти публикациях в 50 - 60-е годы. После защиты диссертации Б.З. Голодушко к работе по научной тематике пущи не возвращался.
Материалы по черному и белому аистам были переданы А.П. Крапивному, который использовал их для написания диссертации "Экология и хозяйственное значение европейского белого аиста, черного аиста и обыкновенной серой цапли в Белоруссии", защищенной им в АН БССР в 1958 г. [81]. Материалы диссертации изложены в нескольких публикациях, в основном в виде тезисов к докладам на конференциях [76-80, 82-84].
В.Ф. Гаврин перед уходом из пущи обобщил полученные материалы в виде отчета "Птицы Беловежской пущи". Одна из копий рукописи этого отчета была передана В.Ф. Гавриным в отдел зоологии и паразитологии АН БССР М.С. Долбику для использования в публикациях по орнитологическим работам, выполняемым в этом отделе. В результате материалы, собранные в пуще, были включены в качестве составных частей в монографию А.В. Федюшина и М.С. Долбика "Птицы Белоруссии" (1967 г.) [106], а также были отражены в нескольких десятках статей, опубликованных М.С. Долбиком, и вошли в его докторскую диссертацию (1971 г.) [53-73]. Таково было состояние дел с орнитологическими исследованиями в пуще до 1957 г.
В 1957 г. Государственный заповедник "Беловежская пуща" был реорганизован в новую структуру, названную Государственным заповедно-охотничьим хозяйством. Целый ряд лет это хозяйство не имело официального статуса и только в конце 60-х годов он был определен на основании слегка переделанного известного положения о заповедниках. В документах лесоохотустройства были изменены цели и задачи этого хозяйства.
Цели и задачи этого новообразования официально провозглашались почти такими же, как и прежде при существовании заповедника, в то время как работы производились абсолютно противоположного характера. Они были направлены на достижение предельно высокой численности животных — объектов охоты, на создание всевозможных удобств для высокопоставленных особ, стреляющих этих животных. Было развернуто строительство различных зданий и сооружений, сети асфальтированных дорог и многого другого. Егерская служба и лесная охрана были отделены от научного отдела. Если результаты деятельности нового для пущи охотничьего отдела и егерской службы не афишировались или даже держались в тайне, то работы лесничеств оценивались только по количеству заготовленной в плановом порядке древесины с положенными в таком случае соцсоревнованием, переходящими красными знаменами, премиями, ценными подарками. Под охраной природы понимались только меры борьбы с браконьерством и изоляция пущи от проникновения в нее нежелательных лиц. Все это прикрывалось идеей обеспечения заповедности пущи, причем немалую роль в этом должен был играть научный отдел.
Таксидермисты были выведены из штата научного отдела и стали работать по оформлению охотничьих трофеев и промышленному изготовлению чучел. Музей был переводен в новое административное здание и должен был служить далеко не научным, а скорее развлекательным целям. Для этого помещения музея были соединены проходом с примыкающим к нему рестораном и гостиницей полузакрытого типа. Для монтажа новых экспозиций (разрушая таковые в старом музее) московскими оформителями отбирались наиболее яркие и близкие к охотничьей тематике экспонаты, пренебрегая при этом заведенными на них паспортами. При проведении этих работ никто не интересовался мнением создателей прежнего музея. Значительная часть его экспонатов была просто раздарена гостям, посещавшим хозяйство.
Администрация заповедно-охотничьего хозяйства, действуя по заданной схеме, за несколько десятилетий значительно сократила число видов птиц, являющихся объектами исследований. Упор в изучении делался на промысловые виды птиц [8, 85-93, 101]. Но самое главное заключалось в том, что рассчитанные на многолетнее действие и обеспечивающие постоянный приток новых материалов исследовательские мероприятия были отменены администрацией хозяйства. Были прекращены все виды учетов птиц, кроме учета глухарей, тетеревов, вальдшнепов и водоплавающих птиц, отменено заполнение карточек наблюдений и ведение дневников. Прекращено ведение фенологических наблюдений и написание летописи природы. Перестало вестись кольцевание птиц и были прерваны контакты с Московским бюро кольцевания, связь с которым перешла к Институту зоологии АН БССР. Прекращена работа с искусственными гнездовьями-дуплянками. Архивные материалы по этим мероприятиям, накопленные за предыдущие годы, не были оценены должным образом, не заинтересовали новое руководство и к началу 60-х годов с его молчаливого согласия были попросту растащены и частично даже сожжены в топке котельной. Автору этих строк удалось сохранить некоторую часть этого архива, в том числе картотеку по биометрии.
В дальнейшем поощрялось изучение только охотничьих видов птиц. Автор выполнял тему по разработке методов сохранения и увеличения численности тетеревиных птиц (1958 - 1960 гг.). В 1960 - 70-е годы, работая заведующим музея, автор продолжал уже неофициально разработку этой тематики в контакте с охотничьим отделом пущи [46-49]. За время работы в музее удалось дополнить и значительно изменить музейные экспозиции по птицам, пополнить фонды музея и оставшиеся от прежних лет коллекции тушек птиц, их гнезд и кладок. Это осуществлялось только благодаря тому, что администрация хозяйства поручила заведующему музеем курирование таксидермических мастерских, где всякими правдами и неправдами изымались для музея птицы, добытые во время охот в пуще и ее окрестностях. Музеем были организованы экспедиции по отлову птиц за пределами лесного массива пущи, в чем оказали большую помощь упоминаемые ранее егеря В.К. Семенчук и В.А. Резанко. За это время большой вклад в деле изготовления экспонатов и музейных экспозиций внес таксидермист В.Ф. Шершунович. В течение всех лет работы в музее автор вел ежедневный дневник, в который вносились записи по всем видам птиц.
В 60-е годы и позже через научный отдел пущи прошло много людей, пытавшихся непременно в короткий срок собрать материал и защитить диссертацию. В основном это были начинающие трудовую деятельность выпускники учебных заведений, наслышанные о богатстве Беловежской пущи и отлично налаженной здесь научной работе. Включиться в орнитологическую тематику пожелали два человека: А.А. Губкин (1961 - 1963 гг.) и А.А. Боровик (1969 - 1972 гг.). Поскольку к этому времени выше описанный "банк данных" был ликвидирован и готовых исходных материалов для диссертаций уже не было, они присоединились к тематике по тетеревиным птицам, выбрав объектом исследований глухаря. А.А. Губкин довольно быстро покинул пущу, оставив после себя четыре публикации по глухарю и тетереву [42-45]. Они базировались на уже освещенных в печати фактах, однако были изложены в его интерпретации. Больше надежд вызывала работа А.А. Боровик, в начале которой был осуществлен эксперимент с искусственными кладками яиц по выяснению влияния хищников и копытных на популяцию глухаря в период его размножения [2-4]. Предполагалось в дальнейшем определение химического состава сосновой хвои у деревьев, избираемых глухарем для питания. К большому сожалению, на этом работа А.А. Боровик по данной тематике была прервана. Ее переключили на работу по изучению кормовой базы копытных, а вскоре она покинула пущу.
Во второй половине 60-х годов появилась надежда на оживление работы научного отдела пущи в связи с тем, что его возглавил кандидат биологических наук С.Б. Кочановский — опытный и талантливый организатор. В первую очередь был налажен выпуск своего печатного издания — сборника статей "Беловежская пуща. Исследования". С 1968 по 1976 гг. вышло 9 выпусков этого сборника. В 5 выпуске за 1971 г. напечатан очерк "Орнитофауна Беловежской пущи и ее окрестностей", представляющий собой аннотированный список видов птиц [46]. В других выпусках помещены статьи, отражающие работы по изучению глухаря [48]. В 1976 г. вышла в свет научно-популярная серия брошюр о Беловежской пуще, одна из которых посвящена птицам [47]. К большому сожалению, С.Б. Кочановский через несколько лет перешел на административную работу в качестве директора ГЗОХ "Беловежская пуща", а еще через несколько лет покинул пущу. В научном отделе постепенно все снова пришло к прежнему состоянию.
К 1980 г. последствия осушения болот, спрямления русел рек и ручьев, как в пуще, так и в ее окрестностях (на территории Брестской и Гродненской областей) явно отразились на существовании многих видов пущанской авифауны. Некоторые виды птиц к этому времени уже перестали здесь встречаться, численность других резко снизилась.
Одним из показателей надвигающегося неблагополучия, если не сказать катастрофы, может служить состояние популяций хорошо изученных здесь тетеревиных птиц, в частности, глухаря. Более трех десятилетий детально прослеживались изменения кормовой базы этого вида и отмечалось неуклонное уменьшение его численности. Об этом публиковалось в печати. Предлагался ряд практических мер, способных затормозить процесс вымирания вида. Однако отношение администрации хозяйства к происходящим неблагополучным изменениям в популяции глухаря (как и других видов птиц) оставалось безразличным. Продолжать заниматься дальнейшим изучением глухаря в то время, когда численность его упала до двух десятков птиц, а заинтересованность в этом вопросе администрации хозяйства отсутствовала, было явно бессмысленным делом. Оставалось только следить за приближающимся концом существования этих птиц в пуще.
Созданную к этому времени группу орнитологов (В.А. Дацкевич, В.М. Попенко, Л.К. Колосей), нацеленную на работу с тетеревиными птицами, с большим трудом удалось переориентировать на другую, очень необходимую в сложившихся условиях тему, связанную с изучением современного состояния орнитофауны пущи (В.М. Попенко прибыл в пушу уже сложившимся специалистом-орнитологом с готовой к защите диссертацией по жаворонкам Украины, а Л.К. Колосей (выпускник Белгосуниверситета) также специализировался по орнитологии) [50-52].
Опираясь на частично сохранившиеся архивные материалы исследований 40 - 50-х годов, группа начала учетные работы на прежних маршрутах и пробных площадях. Дополнительно были заложены новые маршруты по опушкам лесного массива и в его окрестностях, охватившие все биотопы, включая и населенные пункты. Был проведен детальный учет и картирование гнезд дневных хищных птиц, ворона и аиста с использованием прежних схем размещения. На вновь заложенных маршрутах и по новой методике проведен учет сов. Продолжены учеты тетеревиных на токах, вальдшнепов на тяге, водоплавающих и околоводных птиц на искусственных водоемах и реках. При учетах применялись как прежние, так и новые или подкорректированные применительно к условиям пущи методики.
С 1979 по 1985 гг. собран достаточно полный материал по составу птиц пущи и их стациальному размещению, что дало возможность сравнить современное состояние пущанской орнитофауны с таковым в предыдущие десятилетия и, в некоторой степени, определить причины происшедших в ней негативных изменений, что автор и попытался по мере возможности сделать в этой книге. По ряду причин все три исполнителя этих исследований в 1985 г. оставили работу в научном отделе пущи. Итог их работы изложен в отчете, который в виде рукописи хранится в библиотеке Беловежской пущи. Некоторые фрагменты этих исследований изложены в статьях, опубликованных в сборниках "Заповедники Белоруссии".
Рассмотрим схему содержания второго раздела работы в том порядке, в каком там изложены данные по каждому виду:
а) определение и внесение вида в список птиц Беловежской пущи основано на коллекционной добыче. Каждый добытый экземпляр птицы документировался карточкой биометрии (картотека хранится у автора). Кроме того, благодаря этой добыче собрана коллекция тушек птиц, хранящаяся в фондах музея при Московском университете и созданы экспозиции птиц в музее д. Каменюки.
б) биотопическое распределение птиц основано на материалах учетов на маршрутах, пробных площадях, при специальных учетах гнезд. При коллекционировании гнезд и кладок яиц мелких видов птиц использованы дневниковые записи и карточки наблюдений. Если наименования биотопов (поле, болото, водоем, населенный пункт) определены и используются в публикациях научных работ, то названия лесных биотопов не определены. Приводимые в настоящей работе наименования приняты зоологами, работавшими в пуще в 40 - 50 годы. Они не соответствуют наименованиям типов леса (в пуще более 100 типов леса), принятым в лесоведении, а представляют собой 12 групп лесных категорий, более удобных в орнитологической работе.
в) фенологические данные (сроки прилетов, отлетов, пролетов, зимовок, даты цикла размножения и другие) получены при проведении в 40 - 60-е годы специальных наблюдений на стационарах и маршрутах по общепринятой методике. Использованы ежедневные дневниковые записи, ведущиеся на протяжении четырех десятилетий, а также наблюдения лесной службы по бланкам-программам. Результаты наблюдений за 40 - 60-е годы записаны в летописях природы Беловежской пущи и опубликованы в книге “Заповедники Белоруссии. Исследования. Вып. 1”: (Минск, 1977 г.). Численность птиц определялась различными методами учета (на маршрутах и учетных площадках, картированием гнезд, визуальными наблюдениями). Все учетные работы проводились в соответствии с общепринятыми тогда методиками, однако в некоторой степени изменялись применительно к условиям Беловежской пущи, что, по нашему мнению, улучшило их результаты. Полученные учетные данные наиболее достоверны в отношении крупных птиц (аистообразных, соколообразных, курообразных, журавлеобразных и некоторых видов семейства врановых) и менее достоверны в отношении мелких. Приведенные в тексте настоящей работы количественные показатели проверены неоднократными учетами и могут служить исходными данными для дальнейших исследований при мониторинге начиная с середины 80-х годов.
д) изменения в среде обитания птиц в Беловежской пуще, происшедшие в течение описываемых десятилетий связанные с хозяйственной деятельностью, очень значительны (при сравнении лесоустроительных и других материалов 50-х годов с таковыми 80-х годов) и достаточно полно опубликованы в нескольких работах [1, 99, 104,105, 108].
е) некоторые приведенные во втором разделе данные по питанию,
полученные при вскрытии добытых для коллекции птиц, также могут послужить отправной точкой для начала исследований этого вопроса в будущем.