Пуща и браконьеры
Вячеслав СЕМАКОВ, Газета "Заря", № 59, 31.05.2008
Осенью 2006 года в СМИ сообщалось о том, что некий гражданин Швейцарии убил в Хвойнинском лесничестве национального парка «Беловежская пуща» зубрицу с полуторагодовалым зубренком, а в марте 2007 года два лесника и мастер леса Свислочского лесничества парка убили в ловушке для отлова диких животных двух кабанов, предназначенных для переселения в другие места. Буквально через месяц после данного инцидента работники охраны пущи поймали с поличным двоих работников Королево-Мостовского лесничества парка, убивших самку благородного оленя и кабана. Но более других поразили браконьерские выходки так называемой «дикой бригады» - двоих братьев из Кобринского района и одного жителя деревни Черни Брестского района. Ими было совершено несколько преступлений на территории пущи, связанных с убийством не только кабанов, но и благородных оленей.
Сразу оговоримся, что описанные случаи для пущи редки, а если и случаются, то возмездие настигает незамедлительно. Так, с проштрафившегося иностранца был взыскан ущерб в размере 27 тысяч евро, а работники национального парка, допустившие нарушение заповедного режима, были немедленно уволены, причем им пришлось выплатить 11 и 14,5 миллиона рублей, соответственно. Что касается «дикой бригады» из Кобрина и д. Черни, то они не только заплатили парку 31 миллион рублей штрафа, но и подверглись четырехмесячному аресту.
Кстати, все описанные выше случаи нарушения заповедного режима преданы гласности непосредственно работниками национального парка, дабы ни у кого не возникало иллюзий, что противоправные действия останутся ненаказанными.
Стоит отметить, что даже в самые сложные после развала Союза годы пуща, испытывавшая определенные трудности с финансированием, успешно боролась с браконьерами. Охрану парка тогда помог обеспечить предприниматель из немецкого города Шлангенбад – Норберт Крайзель. Как потомственный охотник и истинный ценитель природы, он организовал в пуще специальную антибраконьерскую бригаду, снабдив ее быстроходным транспортом и средствами связи.
Браконьерство как явление старо как мир. Ни одной стране не удалось пока что покончить с этим злом, несмотря на принимаемые против него даже самые суровые и неординарные меры. Так, в одном из национальных парков Кении, прямо у входа висит огромный транспарант со словами: «Увидел браконьера – убей его!». И охранники действительно убивают незадачливых добытчиков слоновьих бивней, даже не заботясь о захоронении трупов. Утилизацией их занимаются многочисленные хищные животные, обитающие в парке. Но количество браконьеров от этого не только не уменьшается, но в последние годы даже прослеживается некоторая тенденция к их росту.
За незаконный промысел испокон веков предусматривались различного рода наказания и штрафы. Во времена Екатерины II оберегермейстер С.К. Нарышкин предлагал браконьеров, пойманных «в проведении охоты борзыми собаками, фузеями и какими бы ни было орудиями в запрещенных местах», даже сдавать в солдаты (это касалось неимущих), а с зажиточных «брать рекрутов».
Что касается Беловежской пущи, которой Россия владела на протяжении 120 лет (с 1795 по 1915 гг.), то в ней браконьерство пустило столь глубокие корни, что перестало считаться таковым не только среди местных жителей, но и правителей самого высокого ранга. Так, в 1805 году для якобы ремонта построек было вырублено 16500 первоклассных деревьев. В 1845 - 1848 годах для торгового дома Томпсон и Бонар в пуще изъяли 13000 сосен, многие из которых произрастали в так называемых корабельных рощах, не подлежащих рубке. Когда же местная администрация написала возмущенное письмо по этому поводу в столицу, то из Петербурга пришел незамедлительный ответ: «Не мешать компании заготавливать деревья, так как казне может предстоять процесс с расположенной за рубежом фирмой».
Редактор издаваемого в России «Лесного журнала» Б. Павлович писал, как во время посещения им пущи в 1855 году он не мог спать по ночам от скрипа тысяч санных полозьев, вывозивших «валежные» деревья для отопления жилищ соседнего безлесного уезда. На вопрос, почему это делается ночью, а не в дневное время, он так и не смог получить вразумительного ответа.
Что касается животного мира, то убивать в пуще разрешалось практически все. Исключение составляли лишь зубры, охота на которых допускалась только по распоряжению Государя Императора. Но и на высочайший указ никто не обращал должного внимания, и браконьеры убивали от 6 до 12 зубров в год. У местных крестьян стало даже своеобразной традицией подавать к столу на свадьбе или крестинах мясо добытого накануне зубра. И это при всем том, что наказания за отстрел реликтового животного были довольно суровые.
Известно, что прадед прославленного российского актера Иннокентия Смоктуновского служил егерем в Беловежской пуще. Когда же он без разрешения завалил зубра, который являлся предметом исключительно царской охоты, то за самоуправство был сослан вместе с восставшими в ту пору поляками в Сибирь. И ему, можно сказать, еще повезло. За два-три подобных случая можно было и жизнью поплатиться.
Что же касается непосредственно участников польского восстания 1830 года, то накануне его в пущу на охоту на три дня приехала группа помещиков из девяти человек. Они убили трех зубров, 30 лосей и множество более мелкой дичи. Только косулями были загружены четыре пароконные телеги. Все это было вывезено поздней ночью, дабы не вводить в искушение местный люд, а вовсе не из-за боязни тамошнего начальства. Когда охота закончилась, самый богатый из браконьеров – граф Потоцкий даже пригрозил тогдашнему лесничему: «Если ты, московская свинья, не подготовишь следующую охоту так, как следует, я прикажу растянуть тебя на лосе и выписать двадцать пять горячих, понял!»
Со временем охрана в пуще стала значительно серьезнее. Но это не остановило любителей «пошалить» в ее угодьях. Ведь за долгие годы попустительства сложились целые династии, у которых незаконный промысел стал семейной традицией, передаваемой из поколения в поколение. Несколько лет назад сотрудники национального парка обнаружили в одном из республиканских архивов очень любопытный документ. В списке, пролежавшем в фондах архива более сотни лет, приводятся имена и фамилии тех лиц, которые занимались браконьерством на территории Беловежской пущи. Список был выпущен в виде небольшой брошюры в типографии И.А. Гольдштейна в Бельске и предназначался для ограниченного круга лиц, включая и Управление императорского двора в Петербурге. Интересно, что в самой пуще, помимо ее управляющего, по одной брошюре получили смотритель охотничьего дворца, садовник и почему-то электромеханик.
При анализе приведенных в списке фамилий браконьеров оказалось, что многие из них совпадают с фамилиями нынешних потенциальных любителей незаконной охоты, проживающих вблизи пущи. И только хорошо отлаженная охрана природных богатств национального парка не позволяет им пойти по стопам своих «пращуров».
Вообще же, держать потенциальных браконьеров на контроле и направлять их энергию в нужное русло – занятие весьма благородное. Не все из них предаются впоследствии пагубной страсти. Со временем они часто становятся хорошими работниками лесной службы, поскольку не мыслят своей жизни вне природы, и активными ее защитниками. Так, например, произошло с родившимся в 1870 году в Беловежской пуще Даниилом Фомичом Седуном. В молодости он славился как дерзкий, неуловимый браконьер, но затем «покаялся» и поступил на службу егерем в Беловежскую царскую охоту. Вскоре он стал настоящей грозой браконьеров, от которого не мог уйти ни один нарушитель заповедного режима. Когда же в 1913 году беловежского зубра решили акклиматизировать в Крымской царской охоте, туда был направлен и Даниил Фомич.
Седун снискал себе славу человека абсолютно неподкупного, стойко стоящего на защите всего живого. Таким он оставался и в трудные годы гражданской войны, встав грудью на защиту Крымского заповедника. Он один практически спас остатки дичи от полного уничтожения. «Проклятый старик. Скорее с голоду подохнет, а ни одним козленком не попользуется!» - так говорили о нем отпетые браконьеры.
В 1927 году Седун участвовал в экспедиции по поиску зубров в Кавказском заповеднике, оказав неоценимую помощь в качестве следопыта. Это был действительно уникальный натуралист-самородок, из которого в других условиях мог бы вырасти выдающийся биолог. Но судьба распорядилась иначе. По возвращении в Крымский заповедник Даниил Фомич во время рейда по поимке браконьеров был убит выстрелом в голову. Произошло это 3 января 1930 года на шестидесятом году жизни прославленного охранника.
Мы не случайно рассказали об этом печальном событии, а чтобы подчеркнуть опасность, которую таит в себе служба по охране природных богатств. Не является исключением в этом плане и Беловежская пуща, где охранникам также приходилось применять табельное оружие для задержания злостных браконьеров. Но люди в охране национального парка не из робких, а главное - умеющие метко стрелять. Поэтому каждый, кто захочет поохотиться в заповедном лесу, пусть не рассчитывает на «авось». Современные техническая оснащенность и средства связи службы охраны национального парка не позволят браконьерам уйти от наказания. А оно, по нынешним белорусским законам, достаточно суровое.
Вячеслав СЕМАКОВ
Беловежская пуща
Написать отзыв / комментарий / мнение на Форум сайта